Национал-радикалы в Сейме и правительстве снова занесли меч палача над головой русской школы в Латвии. Не сумев добить ее в 2004 году, латвийские власти исподволь готовят новое аутодафе.В ст
Национал-радикалы в Сейме и правительстве снова занесли меч палача над головой русской школы в Латвии. Не сумев добить ее в 2004 году, латвийские власти исподволь готовят новое аутодафе.
В стремлении уничтожить русскую школу, латышская политическая элита прибегает к приемам и средствам самым разнообразным, используя все, что подворачивается ей под руку, будь то ультра-правая фракция «Все — Латвии!»-ТБ/ДННЛ в Сейме или «прорусская» правящая коалиция во главе с объединением » Центр согласия » в Рижской думе. То, что на первый взгляд представляется инициативой отдельных политиков, вполне соответствует линии, которую более или менее открыто, более или менее последовательно проводит Министерство образования и науки последние двадцать лет.
«Удачный опыт»
Недавно автору этих строк довелось в эфире Латвийского радио беседовать с министром образования и науки Роландом Броксом (Союз зеленых и крестьян). На вопрос, что тот думает относительно инициативы ВЛ-ТБ/ДННЛ по переводу финансируемого государством образования целиком на латышский язык, министр ответил, что, судя по результатам экзаменов, действующая в Латвии система билингвального обучения себя оправдывает и, следовательно, «нет смысла менять систему, которая хорошо работает». При этом Брокс сослался на мнение побывавшего перед тем в Латвии верховного комиссара ОБСЕ по делам национальных меньшинств Кнута Воллебека, который остался доволен состоянием дел в сфере образования нелатышей.
«ОБСЕ рассматривает Латвию как удачный опыт и образец двуязычия в системе образования и ставит ее в пример другим странам», — заявил между прочим г-н Воллебек, подводя итоги визиту. Как известно, с 1 сентября 2004 года в 10-12 классах так называемых русских школ не менее 60% содержания преподается на латышском языке.
Здесь не место вдаваться в подробности относительно того, сколь успешно проходит «латышизация» русских школ. Независимых исследований качества преподавания и, соответственно, образования в школах, где учится русскоязычная молодежь не проводилось, а результаты экзаменов, на которые будто бы опирается в своих суждениях г-н министр, не могут служить источником объективных данных: цифры в аттестатах говорят одно, а дети, учителя и родители — прямо противоположное. И если я не оспариваю здесь высокой оценки, данной Воллебеком «двуязычию в системе образования» Латвии, то лишь затем, чтобы в дальнейшем иметь возможность опереться на нее как на оборонительный рубеж для отражения нескончаемых атак. Атак со стороны тех, кто в гробу видал и русские школы, и русское образование как таковое.
Отрицание отрицания
Дело в том, что в интервью Латвийскому радио министр образования не ограничился отрицанием необходимости «менять систему, которая хорошо работает». Проявив чудеса диалектического мышления, Р.Брокс сказал: «Прежде чем говорить о каких-либо реформах в системе образования, прежде чем говорить о переводе всех школ на латышский язык обучения, надо посмотреть готовы ли учителя, готова ли программа, сколько все это будет стоить и что думают специалисты по этому поводу, переговорить с ними. Насколько мне известно, этого не было и такая реформа не даст хорошего результата».
Признаться, я не поверил своим ушам. Как будто восемь лет назад, запуская так называемую реформу-2004, власти посчитались с отсутствием почвы (и необходимости) для перевода русских школ на латышский язык преподавания, можно подумать, что их смутила нехватка отработанных программ и хорошо подготовленных учителей. Или их остановили предостерегающие рекомендации специалистов? Отнюдь, власти приняли тогда политическое решение и стали продавливать его силой. Там же, где не работала сила, они применяли подкуп, благо с вступлением Латвии в Евросоюз недостатка в финансах правительство не ощущало. Что же, скажите на милость, сможет остановить министерство сегодня или завтра, кроме отсутствия денег?
Тем более, что и «специалисты» уже сказали свое веское слово. Видно, специально к приезду Воллебека Балтийский институт социальных исследований (БИСИ), по заказу Минобразования, провел и презентовал исследование с мудреным названием «Гражданская позиция и отношение к использованию языков школьников, обучающихся по программам нацменьшинств». Проще говоря, БИСИ попытался выяснить мнение учащихся и педагогов нелатышских школ относительно «реформы-2004». Правда, выборка оказалась за гранью репрезентативности (514 школьников). Но, так или иначе, а это первое такое исследование с 2004 года, когда социологи опросили 1.118 старшеклассников. Впрочем, заказчик и исполнитель итогами исследования остались удовлетворены: по сравнению с 2004 годом, число школьников, которые хотели бы учиться билингвально выросло с 41 до 58%, а число тех, кто желал бы учиться только на русском снизилось с 50 до 34%. Уменьшилось и число противников «реформы образования» — с 85 до 65%. При этом число желающих учиться только на латышском даже снизилось — с 3 до 2%.
Но интересно не это, а вывод, который сделали привлеченные БИСИ к оценке результатов исследования специалисты — представители Госцентра содержания образования (VICS), Рижского методического центра образования и информации и Отдела всеобщего школьного образования Рижской думы: «Эксперты поддерживают мнение, что необходимо полностью перейти на латышский язык обучения». По мнению «экспертов», этому мешает только то, что не все русские учителя еще готовы учить детей на госязыке. Сей недочет следует исправить, считают в VICS и «чем быстрее, тем лучше — тогда мы сможем полностью перейти на латышский». Между тем, как подчеркнула в своей публикации на эту тему газета «Вести сегодня», «мнение эксперта VICS — это мнение чиновника Минобразования, поэтому стоит прислушаться к нему серьезно» (1).
Вот и в словах министра отчетливо прозвучала угроза: как только позволят финансы, как только «у нас» будут учителя и программы, русской школе — конец. И ошибается тот, кто думает, что все необходимое в распоряжении МОН окажется еще не скоро. На реализацию поставленной перед ним цели — ликвидация массовой русской школы в Латвии — работает несколько факторов: демография, существующая в Латвии система (не)подготовки педагогических кадров, затянувшийся экономический кризис, недальновидность и бездействие русской общины, мимикрия так называемой «русской партии» и вызванное этим ослабление политического представительства нелатышей в местных органах власти и Сейме.
Резус-факторы
В книге «Как выживают русских» латвийский правозащитник, экс-депутат Сейма Владимир Бузаев отмечает, что с 1991 по 2008 год убыль нелатышского населения в Латвии составила более 350 тысяч человек (с 1,278 млн. человек в 1989 году до 0,91 миллиона в 2010-м) (2) (. За это время число школ с русским языком обучения в Латвии уменьшилось с 219 до 141, а число учащихся в них с 155 до 65 тысяч. При этом уже в к началу 2007/2008 учебного года без собственных школ осталось русское население Кулдигского, Лиепайского, Талсинского и Вентспилсского районов (от 8,6 до 12,2% населения составляют русские). В свою очередь, Добельский (26,3% русских), Салдусский (15,9%), Гулбенский (14,4%) и Лимбажский (11%) районы остались без русской начальной (1-5 классы) и средней (10-12 классы) школы (3). В 2009 году, вскоре после прихода к власти в Рижской думе коалиции «Центра согласия» и ЛПП/»Латвийский путь» с Нилом Ушаковым (ЦС) в качестве мэра, был снят действовавший в течении ряда лет неписанный мораторий на закрытие русских школ в столице Латвии, где русское население преобладает. Из 10 закрытых осенью 2009 года школ 9 оказались с русским языком обучения. Из четырех школ, ликвидированных в 2010 году, три потеряла русская община. С 1 августа 2012 года прекратит существование старейшее русское среднеобразовательное учебное заведение Риги — основанная в 1868 году школа им. М.Ломоносова.
Отчасти это объясняется тем, что с началом «реформы-2004» усилилась существовавшая и прежде в русских семьях тенденция отдавать детей в латышские школы. Так, в 2008 году доля русскоговорящих родителей, отдающих своих чад в латышские школы, выросла до 43% с 31% в 2004 году (4). Однако в действиях Рижской думы просматривается и политическая составляющая, о которой латышская пресса умалчивает в силу своего равнодушия к судьбе русских школ, а русские СМИ помалкивают по причине политического контроля со стороны «Центра согласия» и ЛПП/ЛП.
О наличии такого контроля красноречиво свидетельствует факт, всплывший 22 февраля в ходе заседания Совета общественных организаций Латвии (СООЛ), представляющего русский спектр латвийских негосударственных организаций. В проект резолюции по Ломоносовской школе «вкрался» пункт, прямо обращенный к журналистам: их попросили не педалировать тему закрытия русских школ Рижской думой. Неоднократно повторенный вопрос, кто является автором данной формулировки, остался без ответа. Между тем, на предыдущем заседании СООЛ, 8 февраля, при обсуждении вопроса о судьбе старейшей русской школы латвийской столицы только депутат Рижской думы Виктор Глухов («Центр согласия») отстаивал (и весьма неубедительно, кстати говоря) справедливость решения самоуправления о ликвидации Ломоносовской школы.
И все же самую серьезную угрозу существованию и воспроизводству русской школы в Латвии представляет проводимая государством политика подготовки педагогических кадров. В Латвии просто не готовят учителей-предметников для работы в русских школах. С уходом на пенсию русских учителей старшего поколения, вакансии замещаются выпускниками латвийских вузов, которые не способны грамотно преподавать на русском языке. Таким образом, через несколько лет существующая «модель двуязычия», которую похвалил Воллебек, побывав в Латвии, умрет, так сказать, естественной смертью. Однако в интервью Латвийскому радио от ответа на вопрос, почему Латвия не готовит преподавателей для русских школ, глава Минобразования предпочел уклониться. «Я не думаю, что преподавателей не готовят. Вопрос в их количестве. Вопрос в том, хотят ли студенты выбирать эти профессии?», — сказал он, прикинувшись тумбочкой.
А в это время…
А в это время, ультра-националисты из «Все — Латвии!» собирали подписи в поддержку отвергнутой IX Сеймом законодательной инициативы парламентской фракции ВЛ-ТБ/ДННЛ по окончательному решению вопроса с русским образованием в Латвии. Суть ее правозащитник Владимир Бузаев в книге «Как выживают русских» кратко сформулировал так: «Перевод детских садиков на латышский язык обучения и терпеливое ожидание, пока продукт такого воспитания не закончит 12 класс» (5). Таким образом, «висулатвияйцы» рассчитывают не просто осуществить предусмотренную программой «национального объединения» ВЛ-ТБ/ДННЛ «латышизацию нелатышей», но и закрепленную в ней же (программе) «дерусификацию русифицированных национальных меньшинств, в сотрудничестве с соответствующими государствами поддерживая образовательную и культурную работу белоруссов, украинцев, поляков, евреев и других национальных меньшинств» (6).
(В скобках отмечу, что подобная забота о размежевании национальных меньшинств в Латвии со стороны ВЛ-ТБ/ДННЛ практически устраняет и без того едва заметную грань, отделяющую эту политическую силу от своего прототипа — НСДПА. В 1940 году руководитель Расово-политического управления НСДПА, профессор Вальтер Гросс направил в СС секретный документ, в котором писал: «При обращении с лицами ненемецкой национальности на Востоке мы должны проводить политику, заключающуюся в том, чтобы как можно больше выделять отдельные народности […] Мы заинтересованы в том, чтобы раздробить эти народности на бесчисленное количество мелких групп» (7).)
Чтобы принудить Сейм вернуться к рассмотрению вопроса о ликвидации русского образования в Латвии «снизу вверх» (действующее законодательство предусматривает его уничтожение «сверху вниз»: вузы > средняя школа > основная школа), «висулатвияйцам» требовалось собрать 10 тысяч нотариально заверенных подписей. И они это сделали.
28 февраля ВЛ-ТБ/ДННЛ объявила о том, что необходимое для запуска процедуры референдума число автографов собрано. За полный перевод школ на латышский язык высказались 10.382 гражданина. Финансовую поддержку длившемуся более года мероприятию оказывали живущие за пределами Латвии латыши, они же помогли оплатить услуги нотариусов.
Согласно Конституции, расширенный сбор подписей теперь за госсчет обязан провести Центризбирком. Если инициативу поддержит хотя бы одна десятая часть избирателей от тех, что участвовали в последних парламентских выборах (97 тысяч), поправки ВЛ-ТБ/ДННЛ будут переданы в Сейм. В случае отказа парламента утвердить законопроект, его вынесут на референдум.
«Ахтунг! Ахтунг!»
А теперь внимание! Опрос, проведенный агентством TNS и телеканалом LNT по получении этого «радостного» известия показал, что 30% опрошенных экономически активных жителей Латвии в возрасте от 18 до 55 лет полностью согласны с предложением ВЛ-ТБ/ДННЛ о полном переводе на латышский язык финансируемого государством образования. Еще 17% — скорее поддерживают эту идею.
Можно утешить себя тем, что TNS проводит свои соцопросы на скорую руку и опирается в своих выводах на критически малую выборку в 500 человек. Но если учесть, что исход любого референдума в Латвии определяют пенсионеры, а не экономически активные граждане, и если принять во внимание, что пенсионеры-граждане — это в массе своей консервативно настроенные латыши, то можно предположить, что Латвия в очередной раз крикнет: «Распни ее!». Печальный же опыт Школьной революции 2004-2005 годов указывает: прежде нежели пропоет петух, русские Латвии трижды отрекутся от русской школы.
* * *
(1) Юлия Александрова. Уже готовы? // Вести Сегодня. № 29. 2 февраля 2011.
(2) Владимир Бузаев. Как выживают русских: Последствия национальной политики Латвии. Рига, 2010. С. 6.
(3) Там же, С. 36.
(4) Там же, С. 38.
(5) Там же.
(6) Цит. по: Владимир Бузаев. Указ. соч. С. 19.
(7) Цит. по: Дмитрий Жуков . Германские оккупационные органы на территории СССР: структура и юрисдикция. // Журнал российских и восточноевропейских исследований. № 2-3. 2010. С. 43.